Мужчина, которого не ранит любовь к женщине, — только наполовину мужчина.

Дрессировка — вот единственное, что в духовном смысле отличает современного человека от дикаря, жившего десять тысяч лет назад. Под тонкой пленкой нравственных понятий, которой современный человек покрыл себя, он все тот же дикарь, каким был десять тысячелетий назад.

Если люди расходятся во мнениях — это вовсе не основание, чтобы кричать о своих оскорбленных чувствах.

Мысли, с которыми мы не можем согласиться, всегда кажутся нам неверными, — и мы говорим, что у человека ум за разум зашел. А там недолго сказать, что он просто сошел с ума! Все мы склонны считать сумасшедшим того, кто не согласен с общепризнанными истинами.

И вся она нежная, как ребенок, не такая хрупкая, но такая же мягкая. Стан у нее тонкий. И, когда она встает, ходит, поворачивает голову, подымает руку… я не подберу слова… на это приятно смотреть, будто… ну будто она ладно построена.

Тем не менее он сумел овладеть собой и заговорил с ней голосом рассудка, а не сердца, властно напоминавшего о себе.

Я буду любить вас так сильно: вы забудете об этом человеке, и воспоминание о нем ни на миг не даст вашему сердечку заныть.

Его улыбкой можно было вскрыть вены на запястьях.

Тяжко взирать на гибель храбрецов, но нет ужасней зрелища, нежели трус, молящий о пощаде.

Ими владела любовь — чувство еще более суровое и жестокое, чем голод.

Лучше в любой момент умереть человеком, чем вечно жить скотом.

В великие, решительные минуты женщина не рассуждает, а чувствует.

Цель жизни — добыча. Сущность жизни — добыча. Жизнь питается жизнью. Все живое в мире делится на тех, кто ест, и тех, кого едят. И закон этот говорил: ешь, или съедят тебя самого.

Мои руки обнимают Вас прежде, чем я успеваю отдать себе в этом отчет.

У природы много способов убедить человека в его смертности.

Неважно, что вы говорите, а важно, как вы это делаете.

Здесь будем править мы. И хоть в аду, Но все же править стоит, ибо лучше Царить в аду, чем быть рабом на небе.

Евреи всегда умели запутать любой вопрос и придать политический характер совершенно не политическим событиям.

А ведь в конце-то концов наслаждение - единственная наша награда в жизни. Не будь наслаждения - не стоило бы и жить. Взять на себя труд жить и ничего от жизни не получать - да это же хуже, чем быть трупом.

А ведь в мыслях он всегда жил иной, тайной жизнью. Он пытался поделиться ими, но не нашлось ни одной женщины, да, и ни одного мужчины, кто бы его понял. Пытался, да, но только озадачивал слушателей.

Любить лучше и прекраснее, чем быть любимым. Это чувство дает человеку то, ради чего стоит жить и ради чего он готов умереть.

«Мартину крепкие напитки были теперь ни к чему. Он был пьян по-иному, глубже, – пьянила Руфь, она зажгла в нем любовь и на миг дала приобщиться к жизни возвышенной и вечной; пьянили книги, они породили мириады навязчивых желаний, не дающих покоя; пьянило и ощущение чистоты, которой он достиг, от нее еще прибыло здоровья, бодрость духа и сила так и играли в нем.»

«Бродягой быть куда лучше, чем ломовой лошадью. Поживешь, парень! Ты ж еще никогда и не жил.»

«Деньги – ресурсы войны, в моем случае деньги и терпение.»