Маленький счет Сузину Холлу

Джек Лондон

Глава 7

Прошла неделя, за которую «Дядя Тоби» подготовился к отплытию, а сам Гриф сумел рассеять все подозрения, какие могли возникнуть в душе его гостеприимных хозяев. Даже Горман и Уотсон больше не сомневались, что перед ними доподлинный Фил Энстей. Всю неделю Гриф упрашивал Холла сообщить ему долготу острова.

– Как же я уйду отсюда, не зная пути? – взмолился он под конец. – Я не могу отрегулировать хронометр без вашей долготы.

Холл, смеясь, отказал.

– Такой опытный моряк, как вы, мистер Энстей, уж как нибудь доберется до Новой Гвинеи или еще какого нибудь другого острова.

– А такой опытный моряк, как вы, мистер Холл, должен бы знать, что мне нетрудно будет найти ваш остров по его широте, – отпарировал Гриф.

В последний вечер Гриф, как обычно, обедал на берегу, и ему впервые удалось посмотреть собранный жемчуг. Миссис Холл в пылу беседы попросила мужа принести «красавиц». Целых полчаса показывала она их Грифу. Он искренне восхищался и так же искренне выражал удивление по поводу такой богатой добычи.

– Эта лагуна ведь совершенно нетронутая, – объяснил Холл. – Вы сами видите – почти все раковины большие и старые. Но интереснее всего, что самые ценные раковины мы нашли в одной небольшой заводи и выловили за какую нибудь неделю. Настоящая сокровищница. Ни одной пустой, мелкого жемчуга целые кварты. Но и самые крупные все оттуда.

Гриф оглядел их и определил, что самая мелкая стоит не меньше ста долларов, те, что покрупнее, – до тысячи, а несколько самых крупных – даже гораздо больше.

– Ах, красавицы! Ах, милые! – приговаривала миссис Холл, нагибаясь и целуя жемчуг. Немного погодя она поднялась и пожелала Грифу спокойной ночи. – До свидания!

– Не до свидания, а прощайте, – поправил ее Гриф. – Завтра утром мы снимаемся.

– Как, уже? – протянула она, но в глазах ее мужа Гриф подметил затаенную радость.

– Да, – продолжал Гриф, – ремонт окончен. Вот только никак не добьюсь от вашего мужа, чтобы он сообщил мне долготу острова. Но я еще не теряю надежды, что он сжалится над нами.

Холл засмеялся и затряс головой. Когда жена вышла, он предложил выпить напоследок. Выпили и, закурив, продолжали беседу.

– Во что вы оцениваете все это? – спросил Гриф, указывая на россыпь жемчуга на столе. – Вернее, сколько вам дадут скупщики?

– Тысяч семьдесят пять – восемьдесят, – небрежно бросил Холл.

– Ну, это вы мало считаете. Я кое что смыслю в жемчуге. Взять хоть эту, самую большую. Она великолепна. Пять тысяч долларов, и ни цента меньше. А потом какой нибудь миллионер заплатит за нее вдвое, после того как купцы урвут свое. И заметьте, что, не считая мелкого жемчуга, у вас тут много крупных неправильной формы. Целые кучи! А они начинают входить в моду, цена на них растет и удваивается с каждым годом.

Холл еще раз внимательно осмотрел жемчуг, разобрал по сортам и вслух подсчитал его стоимость.

– Да, вы правы, все вместе стоит около ста тысяч.

– А во сколько вам обошлась добыча? – продолжал Гриф. – Собственный ваш труд, два помощника, рабочие?

– Примерно пять тысяч долларов.

– Значит, чистых девяносто пять тысяч?

– Да, около того. Но почему вас это так интересует?

– Просто пытаюсь найти… – Гриф остановился и допил бокал. – Пытаюсь найти справедливое решение. Допустим, я отвезу вас и ваших товарищей в Сидней и оплачу ваши издержки – пять тысяч долларов или, будем даже считать, семь с половиной тысяч. Как никак, вы основательно потрудились.

Холл не дрогнул, не шевельнул ни одним мускулом, он только весь подобрался и насторожился. Добродушие, сиявшее на его круглом лице, вдруг угасло, как пламя свечи, когда ее задувают. Смех уже не заволакивал его глаза непроницаемой пеленой, и внезапно из их глубины выглянула темная, преступная душа. Он заговорил сдержанно и негромко:

– Что вы, собственно, хотите этим сказать?

Гриф небрежно закурил сигару.

– Уж, право, не знаю с чего и начать. Положение довольно затруднительное – для вас. Я хочу быть справедливым. Я уже сказал: вы все таки немало потрудились. Мне бы не хотелось просто отбирать у вас жемчуг. Так что я готов заплатить вам за хлопоты, за потерянное время, за труд.

Сомнение на лице мнимого Холла сменилось внезапно уверенностью.

– А я то думал, что вы в Европе, – проворчал он. На миг в глазах его блеснула надежда. – Эй, послушайте, не морочьте голову. Чем вы докажете, что вы Суизин Холл?

Гриф пожал плечами.

– Подобная шутка была бы неуместной после вашего гостеприимства. Да и второй Суизин Холл неуместен на острове.

– Если вы Суизин Холл, так кто я, по вашему? Вы, может быть, и это знаете?

– Нет, не знаю, – ответил беспечно Гриф, – но хотел бы знать.

– Не ваше дело.

– Согласен. Выяснять вашу личность не моя обязанность. Но, между прочим, я знаю вашу шхуну, и найти ее хозяина не такое уж мудреное дело.

– Как зовется моя шхуна?

– «Эмилия Л.».

– Верно. А я капитан Раффи, владелец и шкипер.

– Охотник за котиками? Слыхал, слыхал. Но каким ветром вас занесло сюда?

– Деньги были нужны. Котиковых лежбищ почти не осталось.

– А те, что на краю света, слишком хорошо охраняются?

– Да, вроде того. Но вернемся к нашему спору. Я ведь могу оказать сопротивление. Будут неприятности. Каковы ваши окончательные условия?

– Те, что я сказал. И даже больше. Сколько стоит ваша «Эмилия»?

– Она свое отплавала. Десять тысяч долларов – да и то уже грабеж. Каждый раз в штормовую погоду я боюсь, что обшивка не выдержит и балласт продавит дно.

– Уже продавил. Я видел, что ваша «Эмилия Л.» болталась килем кверху после шторма. Допустим, она стоит семь с половиной тысяч долларов. Так вот, я плачу вам пятнадцать тысяч и везу вас до Сиднея. Не снимайте рук с колен.

Гриф встал, подошел к нему и отстегнул от его пояса револьвер.

– Небольшая предосторожность, капитан. Сейчас я отвезу вас на шхуну. Миссис Раффи я сам обо всем предупрежу и доставлю ее на судно вслед за вами.

– Вы великодушный человек, мистер Холл, – сказал Раффи, когда вельбот уже подходил к борту «Дяди Тоби». – Но будьте осторожны с Горманом и Уотсоном. Это сущие дьяволы. Да, между прочим, мне неприятно говорить об этом, но вы ведь знаете мою жену. Я, видите ли, подарил ей четыре или пять жемчужин. Уотсон с Горманом были не против.

– Ни слова, капитан, ни слова. Жемчужины принадлежат ей. Это вы, мистер Сноу? Здесь наш друг, капитан Раффи. Будьте добры, возьмите его на свое попечение. А я поехал за его женой.